"Тут кстати, вспоминается одна история относительно Кобори Эншьу: Его ученики наговорили ему много лестного по поводу того изумительного вкуса, который он обнаружил в подборе своей коллекции. Он говорил: "Каждая вещь такая, что невольно изумляешься. Это показывает, что у вас лучший вкус, чем был у Рикю, ибо его коллекция может встретить должную оценку лишь в одном зрителе из тысячи". И Эншьу печально ответил: "Это лишь доказывает мою заурядность. Великий Рикю дерзал любить только те предметы, которые привлекали его лично, в то время как я бессознательно подлаживаюсь к вкусам большинства. Действительно, Рикю был один на тысячу среди тимейстеров. Очень жаль, что наружный энтузиазм, который в наши дни проявляется по отношению к искусству, не имеет основания в действительном чувстве. В наш демократический век люди гоняться за тем, что всеми признается за лучшее, не считаясь со своим собственным чувством. Они стремятся к дорогому, но не к изысканному, они ищут модного, а не красивого. Для массы рассматривание красивых журналов, достойного продукта его собственного индустриализма, даст большую пищу для эстетического чувства, чем ранние итальянцы или мастера Ашикаро, ходя она и притворяется, что их понимает. ИМЯ Художника для нее важнее, чем качество работы. Так много столетий назад, китайский критик жаловался, что люди критикуют картину при помощи своих ушей. Этим отсутствием настоящего понимания объясняется то громадное количество ложно классических ужасов,которые приветствуют нас повсюду, куда бы мы ни повернулись. Старые мастера, по справедливости, должны почитаться, так как они открыли путь к будущим откровениям. И все же мы допускаем, чтобы наши исторические симпатии обогнали наше чувство эстетического суждения. Мы приносим цветы признания, когда художник благополучно уложен в свой гроб. Девятнадцатое столетие, насыщенное идеей эволюции, создало в нас привычку видеть вид, не замечая индивида. Коллекционер ревностно собирает образцы, чтобы иллюстрировать период или школу, и забывает о том, что прекрасное произведение искусства одно может научить нас больше, чем многочисленные образцы посредственной работы данного периода или школы. Мы слишком много классифицируем и слишком мало непосредственно переживаем эстетических эмоций. Принесенные в жертву эстетического метода расстановки экспонатов, так называемому, научному методу оказалось гибельным для многих музеев. Всякая действительно "жизненная" схема не может пренебрегать требованиями современного искусства. Искусство настоящего действительно принадлежит нам, оно наше собственное отражение. Осуждая его, мы осуждаем себя. Мы говорим, что у современной эпохи нет искусства, но кто ответственен за это. Действительно, постыдно, что вопреки всем нашим поэмам о древних, мы так мало обращаем внимания на наши собственные возможности. Художники, пробивающие себе дорогу, усталые души, томящиеся в тени холодного презрения - чем им вдохновляться в наш эгоцентрический век. Прошлое могло бы с полным правом взглянуть с состраданием на бедность нашей цивилизации. Будущее будет смеяться над ничтожностью нашего искусства. Разрушая прекрасное в жизни, мы разрушаем искусство."